Поделиться ссылкой:
Дедуля рассказывал, как после освобождения Польши в ВОВ квартировались у одной пани. Шибко приветлива была, поила и поила, но когда солдатику одному солонины из подпола захотелось, аж костьми легла — не пускала. Отволокли её, открыли крышку, а там немцев полный подпол. Поила, чтоб ночью их убили. Скинули туда мадам и пару гранат.
ххх
У мамы была преподаватель в университете, в войну она была посудомойкой в Одессе. Когда немцы уходили, они пожалели на неё пулю и заставили под дулом пистолета съесть килограмм соли. Пожалел её повар, который шёл последний, и дал ей большой кусок масла съесть. Она выжила, но соль больше есть не могла никогда, кожа сразу же покрывалась трещинами и язвами. Так и готовила всё без соли всю жизнь.
ххх
Отец дедушки во времена войны попал в плен. Его и ещё несколько человек приказали кинуть в клетку с собаками. Кинули. Собаки на всех набросились и терзали/убивали, но прадеда не тронули. Рычали, но не подходили. Немцы решили, что нужно поменять собак. Запустили других. Но та же ситуация: собаки держат дистанцию, не подходят. Прадеду удалось вернуться домой, но только контуженным и с ранением в руке.
ххх
Бабушка была женой начальника жд станции, ее пытали немцы, вырвали волосы, ногти, чудом не убили, выбросили в овраг. Бабушка очнулась среди мертвецов, но боялась вылезать, так и лежала там ночь и весь следующий день. Потом ползком пробралась в лес и доковыляла до соседского поселка, там ее спрятали родственники. Волос на голове отросла только половина, до старости не снимала платочек.
ххх
Мой дедушка в войну был в блокадном Ленинграде. Рассказывал, что было очень много вшей. Так они снимали одежду и над костром выжимали её, вши нагревались, трещали и лопались. Всё детство представляла этот треск…
ххх
Прабабушка знакомой во время войны работала медиком и спасала солдат. Когда она со своими подругами, которые тоже лечили раненых, ехала в поезде, их командующий заставлял курить прямо в вагоне, ибо запах в поезде из-за трупов был настолько невыносим, что они усиленно дымили, лишь бы его не чувствовать.
ххх
В годы Великой Отечественной войны мой дедушка был ещё младенцем. Семья состояла из четырех детей. Когда начиналась бомбёжка, семья пряталась в укрытие. А деда оставляли в хате, в люльке. Его мать говорила, что с ним тяжело прятаться. И если снаряд попадёт в дом, то такова судьба, значит. Но этого не произошло. Дедушка умер от инсульта уже в старости.
ххх
Мой друг наполовину литовец. Его мама во время войны была совсем крохой. Однажды в их деревню пришли Лесные Братья — литовские «партизаны», поддерживающие немцев, — и расстреляли абсолютно всех жителей. Якобы те поддерживали советы… Мать друга осталась жива, так как при расстреле ее держали на руках, и автоматная очередь прошлась ей по ногам, а не по телу. Она до сих пор помнит, как выползала из-под кучи тел, хотя была совсем малышкой.
ххх
Когда началась война, моему деду было два года, а его брату год. В первые дни отец без вести пропал, а мать тем летом сослали как врага народа за то, что при уборке урожая насыпала себе за пазуху жменю зерна, чтобы сварить детям кашу. Остались мальчишки с бабкой. Жили бедно, суп из лебеды, ворованные сорочьи яйца, как праздник — наесться подсолнечного жмыха от пуза, пробравшись на завод по изготовлению масла. Так младший и умер — заворот кишок от огромного количества шелухи семечек. Ему было три года.
ххх
Прабабушка была партизанкой, пряталась в болоте. Её увидел немец, но пожалел, притворился, что не заметил. Люди толпами прятались там, и часто приходилось топить собственных детей, которые слишком громко плакали, чтобы не нашли и не убили всех. На деревню напали, сгоняли в сараи и поджигали. Она успела сделать подкоп и единственная спаслась. А тем временем мой прадед жил со своей женой и детьми. Он пошёл покурить, и в этот момент на дом упал снаряд; все погибли. Позже он встретил мою прабабушку.
ххх
У меня есть огромная рукописная книга, написанная мужчиной со дня начала второй мировой и до его смерти. Он вел дневник все годы войны, описывая каждый день на фронте: от танцев под патефон в освобожденных городах до зрелища погибших друзей, с которыми некоторое время назад отдыхал. Описал, как узнал о победе и насколько был рад; о своей семье и работе. Его семья продала его историю, но сейчас интересы у людей другие, и я не знаю, будет ли кому-то интересно читать книгу по реальному историческому документу.
ххх
Моя бабушка — выходец блокадного Ленинграда. Со своим мужем (моим дедом) она познакомилась в ссылке в Сибири. Бабушка отбывала наказание — 10 лет — за кусочек резины для дырявых валенок, а дед — 20 лет — за политическую статью. Они любили друг друга, разница в возрасте почти 20 лет была еле ощутима из-за тюрем. Дед умер, когда я еще не родилась, а бабушка жива, ей 90. Она до сих пор может пригубить самогонки и сплясать чечетку. :))
ххх
Моя прабабушка встретила войну с тремя детьми на руках. Немцы пришли в их деревню и сожгли бабулин дом. Холод, голод, она на улице с маленькими детками (младшей был годик). Решила идти к своей маме в соседнее село, а та её не пустила, так как боялась, что прабабушка её объест. В итоге приютила их соседка, обычная женщина, не подруга и не родственница, помогла им выжить.
ххх
Бабушка рассказывала: когда шла война, немцы зашли к ним в село и гнали молодых девушек работать; у неё была сестра 10 лет, и её тоже забрали, так как выглядела она старше. Зашли они уже в город и остановились, чтобы «заключенные» сходили в туалет, и там бабушкиной сестре женщина предложила переждать: мало ли, немцы не заметят и уйдут; так и получилось. И бабушкина сестра вернулась домой, так её потом и в земле, и в зерне прятали.
ххх
Мама рассказала: в войну был сильный голод, весной ничего из еды не осталось, только какая-то крупа. Чтобы её на дольше хватило, в неё добавляли толчёные жёлуди. Однажды бабушка доставала кашу из печки и уронила чугунок, он раскололся, и половина каши упала на пол. Оставшуюся кашу положили в другую посуду, оставили на ужин, а перед упавшей кашей вся семья села на пол и стала есть.
ххх
Дедушка рассказывал, как в годы войны попал в военный госпиталь. Там работала девушка — симпатичная, но очень полная, звали Маруся-наркоз. Фуфайку носила задом-наперед, чтобы пуговицы не отлетали. Наваливалась Маруся грудью, а потом что хочешь — хоть кусайся, хоть брыкайся, а дальше все операции наживую.
ххх
Когда немцы пришли в дом моего прадеда из цыганского рода, имевшего 12 детей, они принесли с собой раненых. Немцы с ранеными сослуживцами скромно ютились по углам, с благодарностью принимая помощь от прабабушки. Но младшенькая дочка семьи не унималась и плакала, и тогда раненый солдат взмолился: «Голова болит как в последний раз, успокойте ребенка». Прабабушка, было, испугалась, но двое из солдат ее удивили: они начали укачивать малютку и петь ей немецкие колыбельные. Под них уснул и раненый… Навеки.
ххх
Во время войны раненого дедушку нёс на себе через лес его боевой товарищ и наступил на «мину-лягушку», которая, взрываясь, разбрасывала сотни металлических шариков. Товарищ погиб, закрыв своим телом моего дедушку. Дедушка умер в возрасте 87 лет в своей постели, пронеся через всю жизнь эхо войны — металлические шарики в стопе и кисти руки, которые не смогли удалить ни в военном госпитале, ни позже, в мирное время.
ххх
Когда война была в самом разгаре, в деревню бабушки пришли немцы. Собрались всех на пустыре. Приказали сдать расположение засады наших в течение этого дня. И каждый час брали по женщине/девушке/девочке с собой, и закрывались в доме. Крик стоял на всю округу. Так и закончились у них жертвы. Ушли они, так и не узнав координат. Бабушка была маленькой, спряталась и видела все, что творилось.
ххх
Сестра моей прабабушки была угнана на работы в Германию в 17 лет. В 1942 году за попытку побега она оказалась в концентрационном лагере. По прибытии на перроне у женщин уточняли, кто работал портнихой и умеет хорошо шить. Шить она не умела и руку не подняла, но в последний момент немецкий офицер вытащил ее из толпы и отправил к портнихам. Неизвестно, чем она ему приглянулась, но в тот же вечер он ее изнасиловал, и насиловал постоянно. Периодически он добрел, просил называть его Уве, приносил ей что-то из еды и одежды, учил «человеческому языку», много смеялся. Через пару месяцев она заболела тифом вместе с большинством женщин барака. Многие умерли, но остальные уже начали выздоравливать, когда в один из дней за ними пришли, чтобы отвести к врачу. Перед санитарным корпусом тот офицер приказал дать ему пощечину, или он ее застрелит. Она подчинилась, на что он, под смех охраны, ударил ее прикладом настолько сильно, что разбил лицо и выбил зуб. Дальше потащил ее за ворота в лесок, кинул на землю и дал автоматную очередь в метре от неё. Что-то сказал стоявшему поблизости старику и ушел. Старик оказался фермером, в доме которого она проработала до освобождения Польши. Того офицера она больше никогда не видела, как сложилась его судьба — неизвестно.
ххх
Стояла в очереди рядом с дедом. Он рассказал, что его отца убили в день его рождения. Отец был призван в армию вскоре после свадьбы, а о том, что мать беременна, узнал уже на фронте. Сначала писал ей, чтобы делала аборт, но какой там аборт в эвакуации… В итоге женщина получила похоронку одновременно с недописанным письмом из окопа и одновременно с рождением сына.
ххх
Прадед ушел на войну в 1941 году и пропал без вести. В селе его супругу и детей добрые соседи замучили подколами, что, мол, муж бросил тебя с детьми, другую нашел, поэтому и не вернулся, мол, и в плен к фашистам пошел, и еще много гадостей. Прабабушка же замуж не выходила, ждала любимого, но не дождалась, умерла. И вот в 2017 году моя бабушка, которой уже 91 год, наконец получила информацию о гибели деда — своего отца. Погиб в боях под Сталинградом. Бабушка нашла своего отца и избавилась от многолетних сомнений и страданий.
ххх
Мой прадед прошел всю войну водителем. За месяц до Победы его знакомый отправлялся домой, и прадед решил передать с ним посылку семье. В том числе в посылке был костюм. А через несколько дней автоколонну прадеда разбомбили: он был весь переломан и выжил лишь чудом и стараниями врачей в госпитале; пролежал там три месяца. А когда вернулся домой, встретил этого знакомого в том самом костюме, который передал с ним. Отношения он выяснять не стал, но больше не общался с ним никогда.
ххх
Моя прабабушка родила ребёнка от немца в 1942 году: немец изнасиловал её. К тому времени от голода у неё умерла дочь 15 лет, погиб на фронте старший сын. От мужа вестей не поступало — тишина. Жила прабабушка в Ленинграде. И когда родила сына, моего деда, решила утопить его в Неве. Завернула в тряпку и понесла по трескучему морозу к проруби, где блокадники набирали воду, шатаясь от слабости. А когда уже подошла к проруби и хотела кинуть в неё ребёнка, вдруг заплакала, решила: ну и пусть его отец — подонок, насильник и оккупант, сын-то и мой тоже. Оставила, спасла в блокаду, вырастила. В 1947 вернулся с войны муж и бросил её, сказал, что изменяла в войну. Так и осталась она одна с сыном, наполовину немцем. Вырастила достойного умного человека, учёного-физика, доктора наук, доброго и весёлого. Да и сама прожила долго, я хорошо её помню. Я обожал дедушку всей своей детской душой. А правду о своём рождении он узнал только в день смерти прабабушки. Тогда я первый и единственный раз видел любимого дедушку пьяным.
ххх
Во время войны моей бабушке было шесть лет. Жили они в деревне. Она до сих пор хорошо помнит, как вели на расстрел всю соседнюю деревню, которая находилась примерно за десять километров. Она стояла во дворе со всей своей семьёй и слушала, как плачут и голосят люди, слышала выстрелы и крики. Потом ещё около двух дней земля шевелилась на том месте, где людей закопали. А на детей вообще не тратили патроны — их прикладом по голове били…
ххх
Моя бабушка прошла всю Великую Отечественную от и до, служила артиллеристкой-наводчицей. Когда она вернулась домой, её мама, моя прабабка, не пустила её даже на порог. Отходила кухонной тряпкой, кричала, что она потаскуха и бл»дь. Бабушка в слезы: «Что случилось, за что так со мной?» А прабабка: «Как будто я не знаю, для чего на войне девки нужны! Подстилка солдатская!» Бабушка — орденоносец, имеет шесть наград за отвагу и смелость в боях. Со своей матерью так и не общалась до конца жизни.
ххх
В детстве к нам на «урок мужества» 1 сентября приходила женщина, Герой Советского Союза — снайпер, рассказывала о войне. Наша учительница ее спросила: «Какой случай вам запомнился больше всего?» Она ответила: «Моя подруга была связисткой. Однажды она не спала у аппарата трое суток, принимая донесения, и не выдержала, заснула. Ее расстреляли за это по законам военного времени. Ей было 18 лет».
ххх
Мои прабабушка и прадед были обычными крестьянами. Прадед был трактористом, а если ты умеешь водить трактор, значит, ты умеешь водить советский танк. И прадеда, когда началась война, послали обучать юных танкистов. На новый 1942 год прабабушка приехала к нему. Через девять месяцев, 30 сентября, родилась моя бабушка. Прабабушка родила её и пошла на фронт санитаркой. Оба погибли в 1944, всего в ста километрах, так и не увидев друг друга после того нового года.
ххх
Моей прабабушке было всего 10 лет, когда её застала война. Девочек из её села немцы согнали работать на завод — труд был далеко недетским, и многие сбегали в близлежащие леса. Прабабушка осталась, потому что на её плечах было четыре брата и сестричка. Когда немцы начали забирать женщин и детей из села в Германию работать, она, маленькая девочка, поленом растрощила себе ногу, ведь калек не забирали. Так до конца жизни и промучилась с этой ногой, но все её братья и сестра пережили то страшное время.
ххх
Дедушка особо не рассказывал про войну никогда, в то время он был еще ребенком. У него воевал отец, был летчиком, присылал талоны на еду, а дедушка жил со своей тёткой и ее детьми, так те умудрялись его долю делить между собой, а ему ничего не оставалось. Обижали его очень сильно. Еще у тетки была коза — единственная кормилица. Не знаю, что стало последней каплей для дедушки, но после сильной ссоры он ночью зарубил козу, закопал где-то в огороде и сбежал. Сел на поезд и уехал в неизвестном направлении. Потом его проводники сняли на станции Рузановка, стали выяснять кто такой и откуда, а он не признался, поэтому дали ему фамилию в честь станции — Рузанов. В 80-х годах мама рассказывала, что его искали родственники, та самая тетка и сестры, но он так и не вышел с ними на связь, и родным запретил.
ххх
Прадед прошёл всю войну, побывал на разных линиях фронта, под разным командованием. Было это летом, наши сражались с фашистами, тот бой был заведомо проигрышным… Рядом с прадедом и его другом разорвался снаряд. Прадеда сильно ранило в ноги, другу повезло меньше, ему осколок попал в живот. Пришел приказ отступать. Прадед, превозмогая ужасную боль в ногах, тащил на себе друга через лез перебежками. Прятал его под ветками, чтобы пробраться с каской к реке и набрать воды. Они выжили, вместе дошли до Берлина, но прадед всю жизнь мучился от болей в ногах и постоянно открывающихся кровотечений.
ххх
Мой прадедушка ушел на фронт в первые дни войны вместе с другом. Его определили водителем к генералу. Спустя какое-то время он встретился со своим другом, и тот сказал, что его посылают на передовую, но он очень боится, боится не выдержать. Тогда прадедушка, который был в хороших отношениях с генералом, попросил поменять их местами и отправился на передовую вместо друга. Там он погиб. Друг после войны вернулся живым, но до конца жизни говорил, что живет только благодаря моему прадеду.
ххх
Мой родной дедушка — ветеран ВОВ, и также воевал с японцами. Вернулся домой только в 1948 году раненый, вся грудь в орденах и медалях. Он часто рассказывал своим детям о своих подвигах, где и с кем сражался. Я родилась, когда он уже был старенький. Мне было восемь лет, я спросила у деда про ордена и медали, хотелось посмотреть. Мать (его дочь) меня одёрнула, но дед тоже захотел их посмотреть. Говорит, что давно не видел их. Как оказалось, орденов и медалей давно уже не было. Старшие внуки-сыновья старших детей деда всё распродали, ни одной не осталось. Даже дедушка не знал об этом. Мне тогда так обидно было, и я часто вспоминаю слезы деда. Сухими морщинистыми кулачками вытирает он свои больные глаза… Очень обидно, что даже родные внуки не уберегли дедушкину память.
ххх
Моя бабушка убежала на войну с подругой, подговорив её, когда им было по шестнадцать. Подруга вскоре погибла, а бабушка связисткой дошла до Вены. Боевое ранение, орден Красной Звезды, медаль за отвагу. Но, вернувшись на Родину, она так и не нашла в себе силы пойти к маме своей подруги, она чувствовала свою вину перед ней за то, что жива. А потом умерла и мама этой девочки, а бабушка до последних дней корила себя за малодушие.
ххх
Моему дедушке было 17 лет, когда призвали на фронт. В бою был дважды ранен, попал к немецким захватчикам в плен и был вынужден переводить для немцев. За это его ещё долгие годы после войны презирали свои же люди. В взводе было 23 человека, домой вернулись только дед, раненый в ногу осколком гранаты, и сосед без правой руки. Получив серьёзное ранение в ногу, дед полз 15 км до пункта первой помощи, по прибытии вылил полный кирзовый сапог крови. Помню, как он показывал этот осколочек мне маленькой, надевал девятого мая пиджак, усыпанный орденами, а я и не понимала тогда, какая за этим всем огромная история, сколько боли и смертей. Ушёл дед на 83-м году жизни, до конца оставаясь в рассудке.
ххх
Моя бабушка пошла на войну в 17 лет, приписав себе год. Сначала была санитаркой, на хрупких плечах вытаскивая раненых. Затем она стала связисткой и в Польше была контужена. В один из майских жарких дней, когда вовсю цвела сирень, было затишье. Моя бабушка и три ее подруги вышли на речку отдохнуть, искупаться и хоть немного забыть о войне. Хотелось побыть обычными 19-летними девочками, помечтать и поделиться планами на послевоенные годы. Но вдруг одна из подруг начала падать, изо рта пошла кровь. Потом еще одна и еще. Снайпер. Моей бабушке удалось уцелеть. Единственной из подруг, встретившихся еще в 41-м. После этого было еще много битв, много смертей и долгие годы мирной жизни. Но до самой смерти моя бабушка вспоминала май, сирень и своих подруг, навечно оставшихся молодыми.
ххх
Бабушка работала на заводе во время войны, делали Катюши. Дедушка тоже. Бабушке было 15, деду 16. Вставать на работу надо было в пять утра, идти далеко через кладбище, страшно. На заводе работали раненые солдаты. Бабушка рассказывала, что боялись их девчонки молоденькие. Иногда, когда сил не было идти домой, ночевали на заводе в кабинах Катюш. А просыпались утром с нарисованными углем бородами и усами — «страшные» солдаты шутили)
ххх
Сосед был ветеран. Сколько мы его просили рассказать о войне, никогда не говорил. Говорил только: «Бегите, играйте, ради вашего смеха, ради вашего топота мы там стояли до конца». А 9 мая он выпивал 100 грамм и пел во дворе фронтовые песни. А мы, детвора, бегали вокруг и подпевали. И для меня это был лучший день в году.
ххх
Мой дед был призван в армию в 1939 году из маленького казахстанского села, до этого был учителем. Вернулся в середине войны без правой руки — ампутировали чуть ниже плеча. Так он рассказывал, что в кино все врут, никто не кричал «за Сталина» — какой Сталин, когда одна мысль: выживешь в этом бою или нет, — чувствовал себя пушечным мясом. Раненых было так много, что не хватало мест в палатках, не успевали вывозить в санчасть, они просто замерзали и умирали от переохлаждения. Забирали в госпиталь в первую очередь неходячих. Он, видя, что начинается гангрена и понимая, что умрет от этой раны, сам заплатил двум санитарам, чтобы забрали его в госпиталь, приехал туда и попросил отрубить руку, но спасти ему жизнь. После войны проработал всю жизнь учителем в родном селе, родил и вырастил девять детей, умер в 95-м.
ххх
Бабушка рассказывать что её папа, когда пришел с войны, сначала ничего не рассказывал, а когда по телевизору показывали фильмы про войну, он сразу уходил, говоря, что на самом деле в окопах когда сидели, сырое мясо лошадей мертвых ели, чтобы не выдать, где они сидят.
ххх
Мой дедушка и бабушка — герои. Дедушка закончил Свердловское военное училище. Был артиллеристом, участвовал в битве за Севастополь, получил ранение. В госпитале познакомился с медицинской сестрой, моей бабушкой. Она ухаживала за ним, выхаживала, кормя из ложечки, помогая заново сидеть, шевелить конечностями. Помню, как она трепетно отзывалась об «этом мальчике». Они обменялись своими адресами, когда дедушка снова уходил на фронт, а бабушка отдала ему свой крестик. В 1945 году, дойдя до Вены, дедушка вернулся на Родину, был представлен к награде, имел орден красной звезды. Через два года бабушка не могла поверить, солдатик из госпиталя стоял на пороге ее дома, на его шее был ее тот самый крестик. Они прожили непростую жизнь, они пережили загубленную молодость. Их не стало с разницей в два года — в 1988 году умерла бабушка, в 1990 — дедушка.