Сидим с подругой и сыном в кафе. Сыну 3 года. Коктейльчик пьем. За соседним столиком сидит небедно прикинутый негр, изысканно потягивает вино, и оглядывается вокруг на предмет кого бы снять. Замечает компанию из пяти девушек за соседним столиком, и начинает этакие поползновения к знакомству. Те его быстро отшивают, им и так весело. Тогда он оборачивается к нам. 

— Э… какь вяс зовуть? Я есть мочь вяс угастить?

 

Мы ни слова сказать не успели. Сынуля вылезает со своего места, упирает руки в бока и злобно этак говорит:

 

— Иди домой!!!

 

Негр застывает в ступоре, мелкий, видя, что его не вполне поняли, подходит ко мне, кладет руку на плечо и говорит:

 

— Мама – МОЯ!!!

 

Следом к подруге:

 

— Настя тоже моя!!! А ТЫ – иди домой!!!

 

Опешивший негр снова поворачивается к другой компании. Но не тут то было. Малыш подбегает к ним:

— И эта тётя тоже моя! И эта! И эта! А ТЫ ИДИ ДОМОЙ!!!

Ушел. Проржавшиеся девчонки закормили «защитника» сладостями, но история на этом не закончилась.

 

Спустя пару недель отдыхаем с той же подругой на пляже и видим того самого негра. С радостной улыбкой направляется к нам.И тут из кустов вылезает сынуля. С совком в руке. Молча, но грозно смотрит на него.

 

— Я поняль. Я есть итить домой, — грустно выдыхает негр и уходит.