«Стив Мейсон – самая необыкновенная собака, которую я когда-либо встречала, и мой лучший друг за последние 16 лет. А это история того, как он погиб, спасая мне жизнь».

«Стив Мейсон, просто Мейсон для друзей, был метисом хаски, лабрадора и ротвейлера, с невероятно пушистыми ушами и с такими пятнами на лице, что, казалось, он всегда носит очки Гарри Поттера. Я выбрала его среди других щенят потому, что пока все пищали и игрались, только он один остановился понюхать цветок».

«Мы прошли вместе столько приключений и добрались до вершин стольких гор, что я уже не все смогу вспомнить. Он всегда умел по-особенному поджимать уши, чтобы заставить меня идти быстрее по очередному хребту и подбодрить на самом трудном участке».

«Мейсон был настоящей опорой для моего брата, когда у того были трудные годы. И если я не могла, то Мейсон был всегда рядом с ним. Они очень любили друг друга. Сколько бы времени не прошло, увидев брата, Масон был готов прыгнуть к нему на руки, как щенок».

«Все, кто знал Мейсона, могут подтвердить, что он был отличной собакой и, может быть, даже самой лучшей личностью, которую они когда-либо встречали».

«За последние два года он начал стареть. Его слух и зрение потихоньку слабели, наровне с обонянием».

Самим страшным кошмаром для меня была мысль о том, что он будет страдать от старости и мучаться, и нам придется его усыпить. Я даже подумать об этом не могла и не уверена, что смогла бы это сделать даже от чувства сострадания к нему, после стольких лет любви. Он был настолько особенным для меня».

«Но он упорно продолжал бороться, медленнее чем раньше, но шел вперед и не обращал внимания на старость».

«Этой зимой я пыталась провести с ним как можно больше времени, потому что была уверена – наши дни вместе подходят к концу. 5 марта мы со Стивом Мейсоном и 3 другими собаками помладше отправились в короткий обход наших владений».

«Мы были приблизительно в 2 километрах от дома, когда я заметила, что нечто преследует нас приблизительно в 500 метрах позади. Я не видела волков в нашей долине приблизительно последние 25 лет. Обычно волки боятся и не выходят навстречу людям, особенно когда те вместе с собаками. Я повернула домой, давая возможность волку идти своей дорогой, и даже забыла о нем».

«Через пару минут самая маленькая собака подала голос, я обернулась и увидела, что волк стоит всего в двух шагах от нас. Он был огромен, его холка была наверное выше моего бедра. Волк выглядел напуганным, но сконцентрированным, и очевидно он был голодным. Мы оказались в беде. Волк напал на нас. Следующие минут 20 мы пытались от него отбиться. Я била его своими лыжными палками, а собаки пытались укусить, избегая его страшных зубов. Он был немного слаб, но умел драться. Голод придал ему сил побороть свой страх. Мейсон и я закончили борьбу бок-о-бок. Волк продолжал смотреть мне в глаза, но было ясно, что он нападал в первую очередь на собак. Наконец он схватил меньшую собаку. Тогда Мейсон бросился на волка. Вдруг мой седой старичок оказался громадным, больше чем я его когда-либо помнила его раньше. Он оттолкнул волка от щенка, но волк схватил Мейсона за горло. Все закончилось в считанные секунды. Я никогда не кричала так громко. Каждая клетка во мне вопила и просила убить волка, выколоть ему глаза, вцепится в глотку. Но он убил бы меня и остальных 3 собак, которых надо было уводить оттуда. Было поздно. Мейсон умер, и голодный волк начал поглощать его на моих глазах».

«Я знаю, что ничего сделать не могла, но несмотря на это я не могу уйти от мысли, что сделала не все, чтобы спасти его. Большинство собак умирают в таком возрасте от старости, медленно и болезненно. Мейсон ушел из этого мира быстро, как молния, спасая мою жизнь и жизни молодых собак. Он был моим щенком, моим «мишкой», моим братом, и он умер так же, как и жил: мой герой! Я люблю тебя слышишь?! Прощай, мой хороший! Прощай!»