Уже много лет в интернет-сообществе не прекращается холивар между двумя непримиримыми группировками: между врачами и пациентами. Причём в этом холиваре (читай — говносраче) врачей обязательно именуют врачами-убийцами, а пациентов превращают в пОциентов. Кто прав? Кто виноват? И неужели незримая линия разделения на хороших и плохих людей формируется по профессиональной принадлежности?
С одной стороны, я в своё время окончил с красным дипломом медвуз и мне обидно читать обвинения в недоученности. С другой стороны, я прекрасно помню своих сокурсников с одними лишь тройками в зачётках. И даже знаю, в каких больницах они сейчас работают.
С одной стороны, врачи «сделаны из того же сырья», что и все люди, а потому абсолютно все уже побывали или ещё побывают в роли пациентов, а потому врачам полезно почаще смотреть на ситуацию глазами своих пациентов. С другой стороны, нашим пациентам дано неограниченное право формировать свои требования на основании своей глупости. Совсем недавно один из таких пациентов настаивал на том, что у него никак не может быть ВТОРИЧНОЙ ГЛАУКОМЫ. Почему? А потому, что у него ещё ПЕРВИЧНОЙ не было!
В общем, идёт священная война без какой бы то ни было перспективы завершения. И перспектива эта не появится, пока все мы (и врачи и воинствующие пациенты) не поймём некоторые простые вещи:
1. Хороший врач вряд ли выйдет из плохого студента. А хороший студент вряд ли выйдет из плохого школьника. Надежды на «доучивание» после выпуска так же призрачны, как «доприцеливание» после выстрела из винтовки. Давайте проводить профотбор ещё на стадии приёма в медвузы, тогда не придётся сомневаться в профпригодности молодых докторов. Может быть, такой профотбор целесообразен ещё раньше — в старших классах школы.
И ещё. Хватит принимать в медвузы по льготам. Я не против демобилизованной молодёжи, сирот и инвалидов. Но поймите же, что эти льготы оплатятся здоровьем будущих пациентов!
2. Помните рекламу сети быстрого питания? Звучит примерно так: «Этот чудак совсем не умеет кататься на лыжах, но это нас не интересует! Главное, что он выращивает для нас отличный картофель!» Так вот, не сократить ли медвузовские учебные программы по тем предметам, которые практическому врачу ни у постели больного, ни у операционного стола никогда не понадобятся? Например, по химии и физике с математикой? Так ли уж необходимо доктору знать формулу зелёнки? Можно ли пользоваться ЭКГ-аппаратом, не зная закона Ома для полной цепи? Да, перед экзаменом по биохимии я знал формулы всех витаминов. Но эти знания за десятилетия практической работы мне НИ РАЗУ НЕ ПРИГОДИЛИСЬ И НИКОГДА УЖЕ НЕ ПРИГОДЯТСЯ! Хоть я сейчас офтальмолог, но я не сожалею о времени, потраченном на акушерство. Возможно, когда-то придётся принимать роды в самолёте над Атлантикой. И тогда спасённые жизни матери и ребёнка с лихвой окупят институтское время, отнятое акушерством у офтальмологии. Но законы термодинамики мне НИКОГДА в экстренном порядке не пригодятся. А так называемые «общественные науки» я бы в медвузах запретил. Когда Вы задыхаетесь или не можете помочиться, не один ли Вам хрен, в каком году была принята Конституция?!
3. Сейчас фактически общепринята ПРЕЗУМПЦИЯ ВИНОВНОСТИ ВРАЧА. Врач пишет историю болезни «для прокурора», т.е. заранее оправдывается, почему он лечит пациента именно так, а не иначе. А почему? А потому, что общество направило и прияло в медвузы НЕ ТЕХ, научило их НЕ ТОМУ, а теперь с опозданием старается защитить себя от конечного продукта некачественного отбора и некачественного обучения. Опять же см. пункты 1 и 2. Возвращаясь к тезисам пунктов 1 и 2, могу предположить, что тщательный отбор кандидатов в будущие доктора и полноценное целенаправленное обучение будущих докторов возвратят докторам утраченное доверие населения. Всем будет понятно, что врачами стали действительно лучшие из лучших и что эти врачи в полном объёме обучены действительно нужным для работы с пациентами знаниям и умениям. Другими словами, необходимо ликвидировать все основания для сомнений в компетентности и доброжелательности врача. Вот тогда можно будет исходить из презумпции правоты врача. Вот тогда можно будет обоснованно ответить сторонникам линчевания врачей: «Вы предлагаете поубивать-пересадить лучших из лучших. А ведь на место выбывших придут заведомо худшие!»
4. Давайте, наконец, договоримся о том, насколько дееспособен пациент юридически или недееспособен. Если пациент наговорит мне кучу гадостей в кабинете или в отделении, то подразумевается, что его надо бы простить. Типа — больной, что с него взять, нервная система не в порядке… А когда тот же пациент пишет на меня жалобу или исковое заявление в суд, почему-то эти бумаги рассматриваются на полном серьёзе. Уже и нервная система у пациента в порядке, и здравый ум присутствует, и твёрдая память в наличии. Так если ты такой дееспособный, то ответь за свои слова в кабинете. Получи иск, подтверждённый камерой наблюдения (видеоаудиорегистратором). Хватит играть в одни ворота.
5. При реализации пунктов 1 – 4 само собой исчезнет бурление полиграфов полиграфовичей шариковых под лозунгом «Пациент всегда прав!» Недавно встретилось мне очень меткое название такого бурления: ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ТЕРРОРИЗМ.
6. «Всё — для фронта! Всё — для победы!» В годы войны страна работала именно под этим лозунгом. Страна недоедала-недосыпала, чтобы фронт не нуждался ни в чём. Потому и победили. Пора бы уже нашему обществу создать такое положение дел, когда медики в своей работе не будут нуждаться ни в чём: ни в оборудовании, ни в помещениях, ни в медикаментах. Ну не может остаточный принцип финансирования отрасли привести к прогрессу в этой отрасли!
