Свояченицу с работы уволили, за съёмную квартиру платить нечем стало. Жена слёзно взмолилась: — Всего на месяцок-другой, помочь надо бедолаге! Она работу найдёт, снимет себе что-нибудь и съедет.
Неделя первая. Блины на завтрак. Суп, второе и компот — на обед. Пироги и или пицца на ужин. С утра до вечера по собеседованиям бегает, когда только успевает? Неделя вторая. Демо-режим кончился.
Заходит на кухню, зевает, чешет пузо и спрашивает: — Есть что пожрать? Сметает всё подчистую, нехотя собирается на собеседование. Неделя третья.
Не пришла ночевать, уйдя устраиваться на работу в платье жены. В том самом, которое: — Ну посмотри как оно на мне сидит! Грех не купить, ещё и со скидкой! Купил, ползарплаты отдал. Год платье в шкафу висело, место занимало.
Надо же: пригодилось! Пришла утром, вся помятая. Бухнулась спать. Пришли с работы — красавица очухалась. На отказ сбегать за минералкой скорчила недовольное лицо. Неделя четвёртая.
— Я нашла работу! Мысленно сплясал румбу. — Есть одно НО: мне нужна машина. Если на автомобиле компании, то копейки буду выходить.
У вас две машины на двоих, я буду работать сутки через двое, один день повозишь жену на работу сам. А я на машине сестры таксовать буду. Твою ж налево! Жена машину зажопила, свояченица возобновила поиски работы.
Частота походов на собеседование, по сравнению с первой неделей, снизилась в пять раз. Неделя пятая. Ночевала у нас три ночи из семи. На туалетную бумагу денег нет, зато надыбала где-то новую сумочку. Жена охнула: — Какая прелесть! Купил точно такую же.
В прихожей стало две одинаковые сумки. Бабы же? Перепутали: жена собралась на работу без ключей от машины. У подъезда заметила, вернулась. Неделя шестая. Звонки с поиском работы и оббивание порогов различных организаций с резюме в зубах прекратились вовсе.
Дом 2 вещал круглосуточно. На просьбу помыть за собой тарелку, орала: — Я тебе не домработница! За спиной начались шепотки: — Ну и муж у тебя! Посудомойку купить не может, ты же женщина!
Работаешь наравне, по дому порхаешь. А он? Эксплуататор! Гнать его надо в шею! Неделя седьмая. Выехал домой с работы, звонок от «любимой» свояченицы: — Заедь в магазин, купи мне прокладки. — Эмм..
Позвони своей сестре с такой просьбой. — Она и так устаёт. Тебе что, трудно? Соглашаюсь: — Трудно.
— Козёл! Приехал, жена уже дома, утешает плачущую безработную. На меня бросилась с порога: — Ты что, не мог в магазин заехать? Ты зачем мою сестру копейкой попрекаешь? Видишь ведь, в каком она положении! Человеку и так плохо, а ты ей ещё хамишь! Неделя восьмая.
— Муж, дай денег, даже на бензин нет.
— Ты же недавно зарплату получила? — удивился. — Мы сестре костюм брючный купили. Она хочет в банк на работу устроиться.
— Может, сначала надо было устроится, а потом одежду покупать? — ну логично же?
— А на собеседование она в чём должна идти?
— Может, это её проблемы?
— Права она: ты — бесчувственный сухарь! Только о себе думаешь!
— Ты права. И сейчас я тебе это докажу. Иду в гостиную, открываю шкаф, начинаю собирать монатки свояченицы.
— Ты что делаешь? — верещит свояченица.
— Всё, бесплатная гостиница прикрыта.
Дуй к маме в Воронеж. Вещи собрал за 15 минут, предложил загостившейся одеться самостоятельно, во избежание попадания за порог моей квартиры в домашней одежде. Пинка не отвесил — сдержался.
Истерика жены была пресечена на корню с помощью шантажа: — Пешком будешь ходить, до своей следующей зарплаты! Неделя девятая. Тёща позвонила. Сказала, что я нанёс её семье глубочайшее оскорбление, и что ноги её в моём доме не будет никогда.
Станцевал румбу в реале. Без шепотков и науськиваний свояченицы, вернулась моя нормальная жена. Аллилуйя. Да ну нафиг, больше никакой помощи уволенным и обездомленным. Пусть на вокзале кукуют, спокойствие моей семьи важнее.
Источник
