Мы с женой разошлись пять лет назад, но периодически помогаем друг другу. Как обычно, по весне, она попросила меня отвезти на дачу рассаду. Только в этот раз я услышал в её голосе тревогу. Я жил на квартире дочери – когда мы развелись, она на нас обиделась и стала снимать себе отдельное жильё.
Ирине 18 лет: – Папа, всё ещё наладится, не разводитесь пожалуйста! – Ира, пойми, мы пытались. Много лет пытались. Мы просто ждали, когда ты повзрослеешь. Теперь ты сможешь всё понять.
Приехав на дачу, я выгрузил из машины ящики с помидорами и цветами. Жена всю дорогу молчала. Кажется, она собиралась с духом что-то сказать. Теперь же, когда я перекопал грядку под бархатцы, она, наконец, заговорила:
– Когда ты последний раз виделся с дочерью?
– Не помню. А что?
– Так давно, что даже не помнишь?
– Мы созванивались недавно.
– Ты в курсе, чем она живёт, чем занимается?
– Работает в банке. Не нагнетай. Мы виделись с ней в новый год. А ты когда её видела?
– Вчера.
Ирине 8 лет: – Папа, а кто у меня будет – братик или сестричка? – Пока рано говорить, скоро узнаешь. – Я бы хотела сестричку, буду наряжать её в свои детские платья. А если будет братик, то вы его будете любить больше? – Это почему же? Ты же видишь как мы тебя сильно любим! Как можно разлюбить такую, как ты?
– Ну и как она?
– Очень хорошо. Денег куры не клюют. Ты знаешь, что она переехала на другую квартиру?
– Да, знаю! Говорю же, мы недавно созванивались.
– Она тебе говорила про квартиру?
– Что именно?
– Что она теперь живёт в новостройке. Она не снимает её. Она взяла ипотеку!
– Да ну?
Ирине 11 лет: – Папа, а в этом году у меня будет сестрёнка? Или братик? – Наберись терпения, доча, уже скоро! – Правда? Уже скоро? Ура!
Ирине 13 лет: – Папа, почему у меня нет братьев и сестёр? – Ириш, не зарекайся. – Я уже никого не хочу!
Мы стали рассаживать цветы над могилками – бархатцы над первым выкидышем, петунии над вторым. Закончив, мы сели пить чай. Жена начала подбираться к сути разговора:
– За ней на работу приезжает водитель. Тебя это не настораживает? Ей 23 года, как получилось, что она устроилась в банк, даже ещё не закончив универ?
– Она говорила, что их сразу трудоустраивали, чтобы параллельно проходить практику.
– И сразу дали такую зарплату?
– К чему ты клонишь?
– К тому, что её рабочий день начинается после обеда и заканчивается поздно ночью. Тебе не кажется это подозрительным для банковского служащего? Она ведь уже не учится.
– Во-первых, это не совсем банк, там что-то с инвестициями связано. Во-вторых, может это такая специфика работы, не знаю – зарубежные инвестиции, другие часовые пояса…
– Не будь наивным. Мне кажется, она нас обманывает. Я хочу, чтобы ты разузнал, чем она на самом деле занимается.
Её машина проехала шлагбаум и остановилась у входа в деловой комплекс. Ирина вышла из задней двери и направилась к главному входу. Высокие каблуки, лёгкое бежевое пальто, чёрные волосы собраны в пучок, строгие очки в белой оправе. Я открыл поисковик. В здании 27 организаций. Банк такой-то, банк сякой-то, инвестиции, аутсорсинг, финансовый консалтинг, кредитные брокеры, банкоматы, кафе, продуктовый магазин, элитный ночной клуб.
Ирине 14 лет: – Ты уже думала, на кого пойдёшь учиться? – Я хочу быть бизнес-леди.
Прогоняя дурные мысли, я начал по порядку набирать номера телефонов организаций, начиная разговор с фразы: «Скажите, у вас работает ######### Ирина Владимировна?». Только в двух организациях ответили, что такая женщина в штате не числится. В остальных отказались предоставлять информацию. Я позвонил в кафе – нет такой, в магазин – нет такой. В ночном клубе сообщили, что эта информация конфиденциальна. Я объехал деловой комплекс вокруг, но, странное дело, нигде не увидел вывеску ночного клуба. Я ещё раз открыл поисковик. Как же эта девушка представилась, когда взяла трубку? Вспомнил – какой-то закрытый элитный клуб «Анонимайзер».
Ирине 16 лет: – Дочь, ты где шлялась? – С подругами гуляла! А с кем мне проводить время? У меня же нет сестёр! – Я видел тебя с какими-то взрослыми парнями! – Ну и что? Я тоже уже взрослая, отстань от меня!
Клуб «Анонимайзер». Интернет выдал крайне скудную информацию: элитный мужской клуб, вход по абонементам, полная конфиденциальность. Я вышел из машины и направился к деловому комплексу. У КПП меня остановили:
– Вы куда?
– Я в кафе.
– У вас есть пропуск на территорию?
– Я просто хочу перекусить.
– Кафе только для служащих.
Пришлось вернуться в машину. Я позвонил в одну из инвестиционных компаний:
– Алло, здравствуйте, я бы хотел инвестировать небольшую сумму.
Потом я приехал к бывшей. Она была нетерпелива:
– Ну, выяснил что-нибудь?
– Ездил я в этот деловой комплекс. Там до хрена организаций. Туда просто так не зайти, нужен пропуск. Его выдают служащим и клиентам. Я вот что думаю. Давай вложим наши сбережения в какое-нибудь дело? У меня есть на счету тысяч 900, а у тебя?
– Вложить деньги неизвестно куда, чтобы просто зайти внутрь?
– Мне сказали, что сумма застрахована. В случае, если вложение не окупится, сумма возвращается полностью, они зарабатывают лишь на процентах от прибыли.
– О какой сумме идёт речь? Какой ожидается процент от вложения?
– Нужно минимум два миллиона. Процент в два раза выше чем сейчас в банке.
– А ты не хочешь проконсультироваться с дочерью?
– Вот этого я как раз и не хочу.
– У тебя какие-то подозрения?
– Я чувствую, здесь что-то нечисто.
– Ладно, я дам тебе деньги.
Мне выписали пропуск, я прошёл на территорию и стал ждать в сторонке. Вскоре появилась машина с Ириной. Она зашла внутрь, я за ней. Ирина прошла мимо охраны, вызвала лифт и уехала вниз. Он остановился на 0 этаже. Я подошёл к информационному стенду. На нулевом значился зал с банкоматами, кафе, магазин и выход к автостоянке. А мне нужно было на 11-й. Я поднялся. Там меня проконсультировали, но деньги вкладывать я пока не стал. Заодно я попросил помочь найти место работы моей дочери – консультант сделала несколько звонков коллегам, но никто в здании о такой не слышал. На обратном пути я подошёл к охраннику:
– Добрый день, не подскажете, что находится на нулевом, кроме магазина и кафе?
– Здравствуйте, там банкоматы, выставочный зал и ночной клуб.
– Понятно. А в клуб как попасть, не подскажете?
– У них отдельный вход. Там, где въезд в подземную парковку.
Моя родная и любимая доченька занимается проституцией в боделе. Я обошёл здание и зашёл через въезд в автостоянку. Там тоже сидела охрана.
– Не подскажете, как пройти в клуб?
– А у вас есть абонемент?
– Нет, но хочу приобрести.
– Так не получится. Только по телефону.
Я вышел наружу, набрал номер и услышал уже знакомое приветствие:
– Мужской клуб «Анонимайзер», здравствуйте, чем могу помочь?
Ирине 18 лет: – Мама, папа, меня приняли на финансово-экономический! – Поздравляю, дочка! А теперь обещанный сюрприз. У тебя будет своя квартира! – Вы шутите? Папа, мама, я вас так люблю! – Мы уже договорились о размене. – И ради меня вы хотите продать нашу квартиру? – Мы в любом случае её бы разменяли. Понимаешь, мы уже не будем жить с твоей мамой вместе.
Мне назначили встречу в одном из ресторанов города. Пришла женщина около 50 лет. Я был прилично одет и заказывал только дорогие позиции из меню. Сначала мы мило беседовали о жизни, но чувствовалось, что меня изучали, прежде чем приступить к делу. Самым важным в этом собеседовании было объяснить моё желание вступить в этот клуб. У нас с женой были большие проблемы в интимной жизни. После серии выкидышей отношения разладились и всё покатилось по наклонной. Моё сексуальное расстройство прогрессировало все эти годы. Мои доводы были услышаны. Меня приняли в этот клуб.
Ирине 19 лет: – Ириш, возьми пожалуйста деньги. – Мне от вас ничего не нужно. – На что ты живёшь, на какие деньги снимаешь квартиру? – Я нашла подработку, у меня всё хорошо. Спасибо за заботу.
Главное правило клуба: при выходе из такси ты должен быть в маске и не снимать её, пока не вернёшься в машину. Когда меня спрашивали о предпочтениях, я не знал, что ответить. Моим единственным желанием была просьба меня не связывать. Мне подготовили программу на усмотрение клуба. Я приехал на такси, показал абонемент и нас пропустили на территорию. Расплатившись, я надел маску и вышел из такси. Рядом кто-то тоже хлопнул дверью машины. Я решил пропустить человека вперёд. Толстый мужчина в кожаной маске, мне показалось, слегка кивнул головой и резвым шагом направился внутрь парковки. Я метнулся за ним.
Сразу за поворотом я увидел тускло освещённую металлическую дверь. За ней был темный коридор, но белые части одежды отчего-то ярко светились. В конце коридора стояли два охранника в мотоциклетных касках. Толстый мужик подошёл к ним, а меня попросили ждать на дистанции. Когда подошла моя очередь, я назвал свой номер абонемента 3404. Охранник продиктовал номер по рации. Через пол минуты пришло СМС с кодом. И меня впустили.
Ирине 20 лет: – Пап, вы с мамой уже никогда не будете вместе? – Ну, мы же общаемся, отмечаем семейные праздники. – Пап, скажи мне честно, почему вы не живёте вдвоём? В чём у вас проблема? – Мы больше не любим друг друга. – Пап, это просто отговорка. – Ириш, ну как объяснить. Между нами возникло некое напряжение, мешающее нашей полноценной жизни.
Первое, что я увидел в темноте – светящиеся женские трусики. Они подошли ко мне, а их обладательница взяла меня за руку и куда-то повела. Когда глаза стали привыкать к темноте, я начал осматриваться. Проводница повела меня через холл, где на диване сидели полуголые девушки и юноши в масках. Возможно среди них была моя дочь. Проводница шла впереди, и я пытался опознать её фигуру. Я поймал себя на мысли, что не могу вспомнить фигуру своей дочери. Наконец, мы встали около двери. Проводница повернулась ко мне и пригласила войти. Теперь я смог её разглядеть. Её грудь была очень большой – она не могла быть моей дочерью.
В комнате был мрак. Проводница подвела меня к креслу:
– Это Ваше место. Гигиеническая комната в том углу. Через 5 минут начнётся шоу. Приятного Вам отдыха.
Представление началось с яркого света – люстра зажглась над большой кроватью, оставив меня в тени. В комнату вошла молодая девушка в нижнем белье. Она была стройного телосложения с длинными белоснежными искусственными волосами. Перьевая маска на её лице открывала лишь нижнюю часть лица с ярко накрашенными губами. Я пытался разглядеть форму её подбородка – у Иринки он был острым. Девушка легла на кровать и стала себя ласкать. С этого ракурса её было трудно опознать. Вскоре в комнату вошёл здоровенный африканец.
Это никак не входило в мои планы. Не зря меня спрашивали о моих предпочтениях! Нужно было оговаривать сюжет программы! Темнокожий подошёл к кровати, и девушка начала медленно стягивать с него стринги. У меня началась паника, я сильно вспотел и был готов выкрикнуть стоп-слово. Девушка приблизилась к его пенису и приоткрыла рот. Я заметил небольшую щель между её верхними зубами. Это не моя дочь.
После шоу, выходя из комнаты в коридор, я случайно столкнулся с девушкой в сплошном облегающем латексном кэтсьюите с прорезями для глаз. Она извинилась и пошла дальше, а меня как будто ударило током: её голос был так похож на Иришкин! Я обернулся и увидел хвост прямых чёрных волос – таких же, как у дочери. Из-за пояса торчала плётка. И походка на этих длинных каблуках показалась мне знакомой. Я подошёл к проводнице, которая стояла у выхода:
– Я хочу сменить программу.
Меня провели в помещение, не похожее на всё остальное – интерьер здесь был очень минималистичным и напоминал больше офис, нежели клуб. Из одной двери вышел мужчина в деловом костюме с маской и вошёл в другую дверь. Меня пригласили в соседнюю – с надписью «Психолог». Там сидела женщина в маске. Впрочем, я её узнал – это с ней я проводил собеседование в том кафе.
– Здравствуйте, 3404. У вас есть пожелания?
– Здравствуйте, да, я хочу тет-а-тет с девушкой в кожаном латексном костюме. Я видел её сейчас в коридоре.
– Я рада, что вы начинаете проявлять инициативу. Контакт подразумеваться будет?
– Контакт? Плёткой?
– Имеется ввиду сексуальный контакт. Плётка – само собой будет.
– От контакта пока откажусь.
– Я могу записать Вас к Госпоже Либе на послезавтра.
Ирине 21 год: – Пап, сколько можно ездить на этом ржавом «Фокусе»? Давай тебе купим новую машину? Я помогу, у меня есть немного лишних денег. Ты видел новую Мазду CX-5?
Стены и пол в комнате были бетонными, в углу стоял металлический стеллаж с «игрушками», по комнате была расставлена странная мебель – кожаная кушетка необычной формы и дощатый стенд с кандалами. К нему меня и подвела госпожа:
– Две минуты на то, чтобы ты разделся, – произнесла она таким нарочито грубым голосом, что узнать в ней Ирину было сложно. Но из прорезей на меня смотрели карие глаза моей дочери.
Я снял маску. Она вдруг заговорила обычным голосом:
– Прекратите, вы что делаете, здесь запрещено снимать маску – вас отчислят из клуба!
Она не узнала меня. Значит это не Ириша. Правильно меня жена упрекала, что я редко вижусь с дочкой. Моя миссия здесь ещё не окончена. Я подчинился госпоже и начал играть свою роль. С этого момента мой организм начал подавать признаки жизни.
– Здравствуйте, 3404. У вас есть новые пожелания?
– Я хочу быть «верхним».
Я вошёл в новую дверь, за которой остался стоять охранник в шлеме. У новой девушки были худые бёдра со следами синяков, острые плечи, торчащие лопатки и возбуждённо-упругая грудь. А ещё у неё был заострённый подбородок. Возможно, так казалось из-за кляпа с шариком во рту. По голосу я её узнать не смогу. Остальная часть лица была скрыта кожаной маской, имитирующей собачью морду. Я развернул её к себе спиной и толкнул на пол. Она встала на четвереньки и выгнула спину, подставив задницу под плётку. Ну что, Ирина, если это ты – то я тебя сейчас как следует выпорю. Я стал осматривать её спину, изучая месторасположение родинок. На лопатке обнаружилось чужое родимое пятно.
Ирине 22 года: – Эх папа-папа. Как бы я хотела, чтобы вы с мамой вновь были вместе. Если бы я знала, как вам помочь, я бы всё отдала за это…
Я перепробовал почти всех женщин в клубе. Во мне поселилась мысль, что моей дочери здесь нет и никогда не было. Когда я окончательно избавился от этих мыслей, ко мне стало возвращаться мужское здоровье. Постепенно я стал входить в контакт с девушками, заниматься полноценным здоровым сексом. Здоровым – но только не в общепринятых традициях секса. Когда подошло время продлевать абонемент, я сидел в комнате психолога. Мы планировали новые программы. Потом меня направили внести оплату в другой кабинет. В коридоре я задержался, чтобы пересчитать деньги. Одна из дверей открылась, и по полу застучали каблучки. Я поднял глаза и увидел бежевое пальто. Мимо меня прошагала родная дочь. В маске.
– Ириш?
Девушка от неожиданности подвернула ногу. Я снял свою маску. Она обернулась и от удивления прикрыла рукой рот.
– Ну, привет, финансистка. Куда направилась?
– Пап? Что ты, чёрт подери, здесь делаешь?
– Тебя ищу.
– Заметно! – она уставилась на деньги в моих руках.
– Так куда ты направилась? Обслуживать клиентов?
– Пошли со мной, – она толкнула одну из дверей, вошла и сняла маску.
Мы прошли по ещё одному коридору и зашли в приёмную с секретарём. Потом она привела меня в кабинет.
– Вот здесь я работаю финансовым директором.
– Как тебя угораздило сюда попасть?
– Искала подработку, устроилась сюда помощником бухгалтера, потом главбухом год поработала, теперь вот повысили до финдиректора. А ты давно тут?
– Я… я…
– Ты маме скажешь про меня?
– Нет.
– Тогда я тоже не скажу про тебя.
Я позвонил жене на дачу:
– Привет, хочу вернуть тебе деньги. Я не стал их вкладывать. У тебя можно будет в баньке помыться? Тогда начинай топить.
Я взял бутылочку хорошего вина.
Через две недели у жены был день рождения, Ирина приехала с утра, привезла продуктов. Дверь открыл я. В домашних трекниках и майке.
– Пап? Ты… Вы снова вместе?
© Пщикотан
