Все

Анна Варга: Каждая семья должна пройти свой жизненный цикл.

Жизненный цикл семьи — это история жизни семьи, её протяженность во времени, собственная динамика семейной жизни. Это понятие используется социологами, психологами, психотерапевтами для описания ряда характерных для семьи важнейших событий.

Анна Варга: Каждая семья должна пройти свой жизненный цикл

В рамках системного подхода первое подробное описание жизненного цикла семьи появилось в книге Дж. Хейли «Необычная психотерапия». Он отметил тот факт, что при переходе от одной стадии к другой семья переживает закономерные кризисы развития, подобно тем, которые возникают при становлении личности. Во время переходных периодов перед членами семьи встают новые задачи, требующие существенной перестройки их взаимоотношений.

Жизненные циклы семьи: 9 стадий

Каждый новый этап связан с изменением всех основных параметров структуры семьи. Многие семьи успешно разрешают эту ситуацию, перестраиваясь и адаптируясь к новым условиям. Этот процесс, как правило, сопровождается личностным ростом членов семьи. Однако, если семье не удается перестроиться, то решение задач последующего периода жизненного цикла семьи затрудняется, что может, в свою очередь, усугубить прохождение очередного кризиса.

Первая стадия жизненного цикла — это стадия монады: одинокий, финансово самостоятельный молодой человек, живущий отдельно (предположим, речь идет о тех временах, когда оплата труда в Америке увеличивалась). Он живет сам по себе, вырабатывает некий опыт самостоятельной жизни, реализует правила, усвоенные им в родительской семье, слегка от них отстраняется, проверяет их на практике. Это очень важная стадия как для индивидуального психического развития, так и для развития будущей семьи. Затем молодой человек начинает встречаться с девушкой и вступает с ней в брак.

loading...

Вторая стадия называется стадией диады. Это первый кризис, когда люди начинают жить вместе и должны договориться о том, по каким правилам это будет осуществляться. Есть правила, которые можно выработать легко, а есть такие, которые выработать трудно: во-первых, потому что они плохо осознаются, и, во-вторых, потому что они непосредственно привязаны к самооценке.

Правила, о которых разговаривать просто,— это внешние правила жизни.Например, кто из членов семьи планирует отдых, кто моет посуду, кто покупает, кто зарабатывает деньги. Если люди по своему опыту жизни в родительских семьях несильно отличаются друг от друга, то им о таких внешних правилах договориться довольно просто.

Но в семейной жизни есть и такие существенные вещи, по поводу которых договариваться труднее. Например, правила сексуального поведения. Приведу банальный случай: девушка выросла в такой семье, где мама встречала папу на каблуках и накрашенная, и девушка знает, что это нормальное поведение и что не надо ходить дома в халате, тапках и оскорблять взор супруга своей неприбранностью; хочешь мужа порадовать — намажь лицо, и все будет отлично.

А молодой человек вырос в другой семье. На каблуках и накрашенная — это была его первая учительница, которую он ненавидел лютой ненавистью. А дома у него мама была мягкая такая, в халате ходила, в тапках, и ему было с ней очень хорошо. И вот жена ждет мужа с работы на каблуках, думает, что сейчас они отлично проведут время вместе. А он, увидев ее, спрашивает: «Мы, что, идем в гости?» Она думает: «Не хочет меня. Может быть, уже разлюбил? Положим на заметку, пойдем в гости». Потом она болеет и ходит в халате и тапках, не нравится себе ужасно, плохо себя чувствует. Муж думает: «Наконец-то жена дома»,— и начинает к ней проявлять сексуальный интерес. «Вот скотина, я болею, а он…»

Анна Варга: Каждая семья должна пройти свой жизненный цикл

Какова внутренняя логика этого молодого человека? «Я прихожу домой, думаю, что сейчас отлично проведем время с женой, а она уже собралась куда-то на выход, только я думаю — она уже дома и моя, а она нарядилась для посторонних. Не любит?»

Возникает некое напряжение, которое трудно обсуждать, поскольку непонятно, о чем идет речь. Все очень смутно. Выстроить такую четкую линию, кто что делает и когда, кто что чувствует и когда (когда каблуки и когда тапки),— это дело непростое. У людей это происходит на уровне самочувствия, а вовсе не формулируется в словах. А если бы это можно было вывести на уровень речи и обсудить, то понятно было бы, что данный вопрос можно решить очень просто, как и вопрос о том, идем ли мы сегодня в гости или делаем что-то другое.

Предположим, эта молодая семья не развелась и выяснила все про тапки и каблуки, и все остальное тоже выяснила, и они рожают ребенка. Или, допустим, они ничего не выяснили, но закон гомеостаза сработал, и они рожают ребенка, чтобы не развестись.

Так или иначе, наступает третья стадия жизненного цикла — триада. Опять время кризиса. Они думали, что будет лучше, а стало хуже. Сразу меняются структура семьи и межличностные дистанции.

Во-первых, это структурный кризис семьи. Часто у людей возникает ощущение, что они стали дальше; часто мужчина говорит, что он чувствует себя одиноким, заброшенным, неухоженным, потому что женщина занимается либо своей беременностью, либо своим ребенком. Наступает пик супружеских измен.

Во-вторых, надо опять передоговариваться, потому что должны измениться функции и обязанности людей.

Появляется второй ребенок. Начинаются новые проблемы и новая стадия жизненного цикла семьи — четвертая.Это будет настоящая драма.

Новорожденный ребенок вытесняет старшего с его места единственного, привилегированного, самого опекаемого и балуемого члена семьи. В этот момент начинается ревность и соперничество детей.

Описаны многочисленные наблюдения за тем, как влияет порядок рождения детей на их положение в семье. Особенно подробно это изучал Мюррей Боуэн. Порядок рождения, или сиблинговая позиция в семье,— важная составная часть его теории эмоциональных систем (Теория семейных систем Мюррея Боуэна, 2004).

В разных культурах порядок рождения влияет на ролевое поведение по-разному. Во многих западных книжках вы прочтете, что старший ребенок — это ответственный, активный, «обродителенный» («наделенный родительскими функциями») ребенок. Понятно, что это связано с законом о майорате, который был принят довольно рано в западных странах, когда все наследство переходило к старшему ребенку.

Там же вы прочтете, что младшие дети — активные, авантюристы; так как денег у них не было, они отправлялись в Америку и колонизировали ее. В тех странах, где закон о майорате был принят позже или не был принят вообще, такого характерологического разделения нет.

В России, например, закон о майорате был принят чуть ли не в XVII в., если я не ошибаюсь, и тотального, повсеместного влияния не имел. Но тем не менее есть некоторые особенности; например, считается, что старшие дети должны заботиться о младших, а младшие должны слушаться старших. В маргинальных культурах старшие должны заботиться о младших, а младшие слушаться не должны.

Анна Варга: Каждая семья должна пройти свой жизненный цикл

Следовательно, старший ребенок оказывается в заведомо невыгодном положении, поскольку эта самая иерархия не достроена, она противоречива. Поэтому форма соперничества детей в российских семьях приобретает драматические черты, часто совершенно уродливые, потому что социального правила про то, как выстраивать иерархию между сиблингами нет, и каждая семья должна его изобретать.

Считается, что средний ребенок находится в наиболее комфортном положении. Он более социально грамотный, потому что он умеет быть младшим по отношению к старшему ребенку и старшим по отношению к младшему И поэтому в своем собственном браке, когда он состоится, этот средний ребенок будет наиболее гибким и социально компетентным. Известны такие наблюдения, которые приложимы к западному обществу и не соответствуют условиям России.

Старший брат женится на младшей сестре (пол здесь не имеет принципиального значения), получается так называемый комплементарный брак. Предполагается, что в комплементарных браках меньше проблем, потому что у супругов есть некие ролевые навыки, полученные в своих родительских семьях и которые могут пригодится им в выстраивании жизни своей ядерной семьи. Старший умеет заботиться и командовать, младший — принимать заботу и подчиняться.

В браке между двумя младшими или между двумя старшими детьми весьма вероятен ролевой конфликт

Младшие дети хотят заботы и не умеют ее проявлять, оба старших одновременно хотят быть «начальниками», никто почему-то не хочет быть «дураком» (по поговорке «Кто начальник, кто дурак»). А вот средний ребенок приспосабливается к любой ситуации. У меня нет статистики такого рода, но в целом в определенных слоях браков становится все меньше и меньше. Там, где в семьях растут единственные дети, количество браков снижается, и количество одиноких людей, живущих всю жизнь вне брака, растет.

На пятой стадии жизненного цикла семьи дети выходят во внешний мир.

Как проверить семью на эффективность воспитания ею детей и правил, которые они получают? Если ребенок как семейный агент выходит во внешний мир, например, идет в школу и справляется со всеми школьными требованиями, семья функциональна. Если ребенок не справляется с этими требованиями, значит, семья дисфункциональна.

Считается, что начало школьного обучения ребенка — кризисный момент для семьи, семья на этой точке своего развития может оказаться дисфункциональной. Это особенно верно для гиперсоциализирующих семей, которые почти не имеют своих внутренних правил, а присваивают себе социальные правила. И тогда ребенок, который не справляется с какими-то внешними требованиями, например школьными, оказывается для семьи человеком, который всю эту семью «позорит» или не способен повысить ее социальный статус.

Ожидания, что ребенок может семью куда-то продвинуть или опозорить,— это ожидания недифференцированных семей, где отдельный человек не есть на самом деле отдельный человек, а есть только представитель чего-то другого, большего, общего. И тогда, конечно, к нему обращены добавочные ожидания: предполагается, что он должен быть не только здоров и счастлив, но и делать многое другое для блага своей семьи, в понимании ее старших членов.

Неуспешный ребенок не получает в семье поддержки и помощи, потому что там нет внутренних правил, все семейные правила присоединены к социальным. В такой семье учитель всегда прав, взрослого нельзя критиковать, получил двойку — сам виноват и т.д., и т.д. И дальше — только хуже, потому что в таком случае у ребенка нет возможности преодолеть свои трудности. Взрослые не помогают ему, не дают эмоциональной поддержки, не вселяют веру в свои силы, а только увеличивают груз неуспеха. Цена этому — конец познавательной деятельности.

Анна Варга: Каждая семья должна пройти свой жизненный цикл

Шестая стадия драматична в любой культуре, потому что здесь требования гомеостаза расходятся с требованиями индивидуального психического развития очень резко. Быть ребенком своих родителей недостаточно для того, чтобы эффективно приспособиться к быстро меняющимся условиям жизни. Надо быть кем-то еще.

Узнать, найти какие-то новые модели жизни ребенок может, только выйдя за пределы семьи. Он может легко это сделать, если в семье надежный тыл. Тогда требование безопасности соблюдается: он идет — рискует — реанимируется в семье, семья дает ему эти возможности. Это функциональная модель.

Если семья не дает возможности реанимации, тогда риск ребенка возрастает. Семье, особенно семье дисфункциональной, трудно создать ребенку надежный тыл, потому что за время жизни ребенок стал выполнять определенные функции в семье.

Например, он стал медиатором между своими конфликтующими родителями. Или он стал маминым «дружочком», или папиной «подружкой» — он уже занял какую-то функциональную нишу Если он уходит из семьи, его функции провисают. И тогда семейный гомеостаз начинает трещать, и родители начинают категорически возражать против того, чтобы ребенок отдалялся от семьи, потому что им нужно, чтобы он свои функции выполнял так, как он выполнял их раньше.

Родителям никакие друзья этого ребенка не нравятся, внешняя среда кажется опасной, детские занятия дискредитируются, опасности для здоровья и жизни преувеличиваются. Нередко ребенку внушается его общая жизненная несостоятельность.

Способы привязывания детей многочисленны. Всегда можно сказать: «Ты никому не нужна, кроме меня, никто тебя любить не будет так, как я, потому что у тебя жуткий характер» или еще что-нибудь в этом роде.
Подтекст всех таких сообщений ребенку: «Ты не сможешь выжить вдали от своей семьи».

Часто прохождение шестой стадии жизненного цикла семьи затрудняется совпадением по времени кризиса подросткового возраста ребенка с кризисом среднего возраста родителей. Родители к этому моменту достигли такого этапа жизни, когда они должны подводить какие-то промежуточные итоги.

Они должны ответить себе на вопрос о том, почему они живут друг с другом, сложилась ли их жизнь так, как они этого хотели, занимаются ли они тем, что представляет для них какую-то радость или интерес, добились ли они социального успеха и высокого качества жизни. И если этого нет, то они должны объяснить себе, почему так произошло.

Иногда очень удобно объяснить это нарушением в поведении ребенка, например: я не могла сделать карьеру, потому что у меня был трудный ребенок, или больной, или плохо учился, или был неуправляемым. Или я не могу сейчас заниматься тем, чем мне хочется, не потому, что я не справлюсь, а потому, что у меня ребенок в трудном возрасте. И тогда нарушения в поведении ребенка становятся условно выгодными. Ребенок получает сигналы от родителей, подкрепляющие нарушения в его поведении.

Сразу скажу вам, что любой симптом в системе условно выгоден. Он всегда работает на гомеостаз и всегда подкрепляется, хотя люди этого совершенно не хотят.

Если люди проходят через этот кризис, то происходит сепарация ребенка от семьи и наступает седьмая стадия жизненного цикла.

Различают два уровня изменений в системе: изменения первого и второго порядка.

Изменения первого порядка — это структурные изменения. Семья может разъехаться, кто-то может умереть, может произойти развод — любое изменение, связанное с физическим присутствием, с географией. Все это — изменения первого порядка, изменение структуры. Это не значит, что произойдет перестройка отношений. Люди могут не жить вместе, но злиться друг на друга так же сильно, как в момент реального конфликта, годами. И вам могут с гордостью рассказывать, что 5 лет не разговаривают с кем-то из членов семьи. Эмоционально незавершенные разводы могут длиться десятками лет.

С системной точки зрения это незавершенный развод. Не произошло изменений второго порядка — не изменились взаимоотношения. Хорошо, правильно, функционально — когда происходят изменения второго порядка, т.е. когда меняются отношения людей вместе с изменением структуры.

Если эта, шестая, стадия пройдена удачно, то происходит сепарация детей от родителей на уровне изменений второго порядка: у них меняются взаимоотношения. Они могут оставаться в близких отношениях, родственных отношениях, любить друг друга всю жизнь, но это — не отношения маленького ребенка с родителями (при этом неважно, кто на самом деле ребенок, а кто — родитель, часто происходит инверсия), это отношения двух взрослых людей без эмоциональной зависимости.

Допустим, дети женились, живут отдельно, встречаются с родителями, родительская жизнь не развалилась, когда родители остались вдвоем. Наступает следующий этап — восьмой — симметричный второму этапу: пожилые родители вдвоем. Часто это называется в литературе синдромом опустевшего гнезда. (Когда им надо подменять чем-то ненужные больше родительские функции.) В наших семьях это часто подменяется внуками, а в семьях других культур — путешествиями и разными другими делами.

Время идет, один из супругов умирает, и жизненный цикл семьи завершается. Наступает стадия монады, только на другом возрастном уровне — конец семьи.

Анна Варга «Введение в системную семейную психотерапию»

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

wp-puzzle.com logo

Яндекс.Метрика