-Три с половиной года тому назад, — рассказывает Катя, — мы решили вроде бы свой квартирный вопрос. И планы были радужные, но второй год приход лета ожидаем с содроганием. И я, и брат.

Катя и Константин брат и сестра, разница между ними в 4 года, Катя младше, но замуж сначала вышла она, а потом, через год и Костя женился.

-У мамы трешка, — говорит Катя, — собственно, она нам принадлежала в равных долях. Но поначалу мы ее и не трогали. Так сложилось, что у моего мужа однокомнатная была, имела в собственности однушку и жена Кости.

В семьях с разницей в несколько месяцев родилось по дочке. Между собой брат и сестра дружные, их вторые половинки тоже поладили перекрестно: вместе отправлялись на пикник, на отдых, ходили в гости друг к другу.

-Девочкам было лет по 6, когда мы задумались о том, что надо бы расширяться, хоть с ипотекой, — вспоминает Катя, — а тут и мама заныла.

-Я одна, теперь еще и на пенсии, мне трудно за трешку коммуналку платить, — говорила детям Вера Леонидовна, — вы сейчас ипотек понаберете и все, никакой помощи от вас мне не будет. Я бы в деревню поехала, квартиру продавать надо и деньги делить. Мне домик в деревне, это недорого будет, а вы без ипотек по двухкомнатной купите, если продать те, что у вас сейчас есть.

Идея показалась уж очень заманчивой, тем более, что мама расписывала перспективы: как будет забирать обеих внучек на все лето: свежий воздух, ягоды, фрукты. Вскоре и домик под Калугой присмотрели, где сестры Веры Леонидовны двоюродные жили. Не сразу, с нервами, суматохой и переживаниями, но задуманное было выполнено.

-Въехали мы в новые квартиры в мае месяце, три года назад, девочки к тому времени закончили первый класс, домик мамин был в относительном порядке.

-Ну и чего девочкам в городе сидеть? — Вера Леонидовна позвонила в начале июня, — давайте собирайтесь и в выходные привозите. Тут красота, не то что в Москве на асфальте.

-Мы и отвезли, — грустно говорит Вера, — мама, конечно, ничего не успела посадить-посеять. Но ягодник был на участке от старых хозяев, речка рядом, лесок. Природа там красивая. Договорились о ежедневных звонках и с легкой душой уехали. Мама же сидела до этого с внучками, с обеими сразу оставалась, бывало.

Поначалу все было очень неплохо. Но через 3 недели жена Кости поехала к свекрови в деревню, чтобы отвезти дочке телефон и кое-какие вещи. А вернулась с обеими девочками.

-Представляешь, — говорила она Кате, округляя глаза, — приезжаю, а моя стоит у раковины и чистит картошку, а в кастрюле вода кипит. Я ее спросила про твою дочку.

-В магазин ушла за рыбными консервами, — пояснила девочка, — мы суп варим.

-С бабушкой ушла? — спрашиваю.

-Нет, мы всегда сами ходим, — ответила дочка, — а бабушка наверное у тети Светы.

Вскоре пришла вторая девочка и пока ждали бабушку у Катиной невестки от рассказов детей округлялись глаза.

-Представляешь, — чуть ли не со слезами на глазах, — рассказывала она мужу и Кате, — они всегда себе готовили. И бабушке тоже. И в магазин сами ходили через все село, и на речку одни. А Вера Леонидовна то у тети Светы, то у дяди Толи, то устала и отдыхает. Огород сорняком зарос, ягодник соседская куры притоптали. Дома грязь, девочки и убирали сами. Благо вода в кране, а не в колодце. Как подумаю, что могло за 3 недели случиться, так волосы на голове шевелятся.

-А что такого? — не поняла возвратившаяся Вера Леонидовна, — что могло случиться? В деревне все так живут. И дети с малолетства учатся самостоятельности. Скажите спасибо, что я их готовить учила. Тут не Москва. И что на речке могло произойти? Там же всегда кто-то из мужиков рыбу ловит!

-И мне показалось, — продолжала жена Кости, — что от свекрови спиртным припахивает.

Через пару дней Костя и муж Кати съездили в деревню вместе с одним из знакомых — забрали остальные вещи девочек. И с тех пор бабушке внучек не доверят. Ни на лето, ни на промежуточные каникулы. Опасения, что мама выпивает, к счастью, не подтвердились.

-Но она там распустилась что ли, — говорит Катя, — в доме беспорядок, участком не занимается. Ходит по гостям, пенсия у нее по тамошним меркам хорошая. Я понимаю, что в деревне жить труднее, но она же туда сама рвалась.

И это бы ничего. В конце концов, взрослый человек, сама пусть решает, как жить: в хлеву или в чистоте, возделывать огород или выращивать крапиву. Но Вера Леонидовна обиделась на детей за то, что ей не возят внучек.

-Все на лето из Москвы рвутся, — говорит она, — сестрам полный дом внуков привозят, а мне не доверяют. В столице доверяли, а как жилье вам купила, так и вышла из доверия.

-Справедливости ради, — ответил маме Костя, — трешка была общая. Но все равно — спасибо. А сестры твои своих внуков тоже готовить учат и на речку в 7 лет одних отпускают? Мама, ты новости не смотришь? Это же опасно. И время не то, и деревня, и люди.

Вера Леонидовна своей вины не признает. И вот уже второй год подряд атакует детей с мая месяца настойчивыми просьбами: привезите мне внучек, я соскучилась, а девочкам нужен свежий воздух и ягодки с куста. Своих нет? Ничего, сестры дадут, не откажут.

-Лучше пусть в городе сидят девчонки, — считает Катя, — мама и нас зовет в отпуск, но ехать в такой беспорядок не хочется, а разгребать его в отпуске, зная, что порядок никто не будет поддерживать, зачем?

* * *

Вере Леонидовне, скажу предвосхищая ваши вопросы, в этом году исполнилось 58 лет. Со здоровьем у нее все в порядке. Как считаете, дочерям Кати и Кости полезнее будет лето в городе? Без риска. Или бабушка приучала девочек к самостоятельности и ничего в этом страшного нет?